L’idée d’Eurasie chez Nikolaï Fiodorov
- Fedorov’s idea of Eurasia
- Евразийская идея у Фёдорова
p. 199-219
Abstracts
Dans la version qu’il donne de l’idée selon laquelle la Russie, pour être comprise correctement, devrait être comprise comme une puissance eurasienne plutôt qu’européenne ou asiatique, Nikolaï Fiodorov reprend et développe des idées venues d’une tradition de la pensée russe, celle des slavophiles au XIXe siècle ; elle préfigure aussi quelques-unes des théories qui seront avancées plus tard par les émigrés participant au mouvement eurasien des années 1920 et 1930, tout comme plus récemment par des penseurs néo-eurasiens post-soviétiques, à la fin du XXe siècle et au tout début du XXIe. Notre analyse se concentre sur l’importance du Pamir et le rôle de Constantinople dans la pensée de Fiodorov, et sur la réception tantôt positive tantôt négative de ses idées chez ses compatriotes émigrés, les Eurasiens. Par ses arguments en faveur de la centralité de l’Eurasie dans l’histoire humaine, Fiodorov définit la mission de la Russie comme étant celle de mener le projet d’une réunion future de toute l’humanité dans la même tâche de transformation du cosmos.
In his version of the idea that Russia should properly be understood as a Eurasian, rather than European or Asian power, Nikolai Fedorov draws on and extends ideas from the nineteenth century Slavophile tradition of Russian thought, and foreshadows some of the positions later advanced by the émigré Eurasianist movement of the 1920s and 30s as well as by more recent post-soviet Neo-Eurasian thinkers of the late twentieth and early twenty-first century. Discussion will focus on the idea of the Pamir mountains and the role of Constantinople in Fedorov’s thought, and the positive and negative reception of his ideas by the expatriot Eurasianists. Through his arguments for the centrality of Eurasia in human history, Fedorov defines Russia’s task to lead the project of the future unification of all humanity in the transformation of the cosmos.
В своей версии, по которой, чтобы понять Россию по-настоящему, её надо рассматривать не как европейскую или азиатскую державу, а как евразийскую, Фёдоров берёт и развивает традиционные для русской мысли идеи, заложенные ещё славянофилами в 19-ом веке. Они предваряют более поздние теории, развитые русской эмиграцией, принимавшей участие в евразийском движении в 20-е годы прошлого века. В дальнейшем эти идеи были подхвачены неоевразийцами постсоветского периода в конце 20-го – начале 21-ого века. Наш анализ сконцентрирован на важной роли Памира и Константинополя в мировоззрении Фёдорова, а также на восприятии то позитивном, то негативном его идей у соотечественников эмигрантов евразийцев. Используя аргументы в пользу центрального места, занимаемого Евразией в истории человечества, Фёдоров определяет миссию России как объединяющего начала для всего человечества в будущем, чтобы преобразовать космическое пространство.
Text
References
Bibliographical reference
George Young, « L’idée d’Eurasie chez Nikolaï Fiodorov », Slavica Occitania, 46 | 2018, 199-219.
Electronic reference
George Young, « L’idée d’Eurasie chez Nikolaï Fiodorov », Slavica Occitania [Online], 46 | 2018, Online since 09 août 2023, connection on 09 décembre 2024. URL : http://interfas.univ-tlse2.fr/slavicaoccitania/2081