L’effet « néo-grammairien » entre la Russie et l’Allemagne
- The «neo-grammarian effect» between Russia and Germany
- «Нео-грамматический» эффект между Россией и Германией
p. 115-142
Résumés
La critique des néo-grammairiens constitue un « genre de discours » dans la tradition linguistique russe où celle-ci semble perçue comme étant toujours d’actualité. Cette critique révèle la place singulière de l’effet néo-grammairien dans la tradition linguistique russe qui a cherché à présenter le projet de ce courant comme transitoire et inachevé. C’est la raison pour laquelle les néo-grammairiens russes apparaissent eux-mêmes dans l`historiographie linguistique russe comme une transition entre le programme néo-grammairien et la vision formaliste fonctionnaliste, cela en dépit de la continuité évidente des références psychologiques de ces deux courants. Cette critique a été faite en grande partie en fonction de divers cadres idéologiques propres au contexte russe (tels que la critique du modèle darwinien ; le courant slavophile versus le courant occidentaliste, le déterminisme interne contre le déterminisme externe ; la valeur idéologique de l’opposition entre le « matérialisme » de l’approche neurophysiologique et l’« idéalisme » du dualisme psychophysique ; ou encore la valeur sociologique de l’instance collective versus l’instance individuelle, etc.). Or ces cadres ont été plutôt étrangers ou secondaires au sein au phénomène néo-grammairien original. Cette « pseudomorphose » des idées néo-grammairiennes en Russie, vient des lectures et des interprétations divergentes que les néo-grammairiens russes pratiquaient à l’égard de leurs prédécesseurs allemands. Ce transfert scientifique a contribué, en particulier, à la « psychologisation » des sciences du langage russe ainsi qu’au renforcement de l’ethnopsychologie, dernier grand projet éclectique des sciences humaines allemandes du XIXe siècle.
Criticism of the neogrammarian doctrine constitutes a real «discourse genre» within Russian linguistic tradition where it is still conceived like a kind of topical problem. These radical and prolonged arguments against the neogrammarian position reveal a singular place of what we call «the neo-grammarian effect» within the field of Russian linguistics. Russian linguists called «Russian neogrammarians» (linguistic schools of F. Fortunatov and of I. Baudouin de Courtenay) have described the project of their German colleagues as transitional and unachieved: this is the reason why the «Russian neogrammarian» trend appears in the historiography of Russian linguistics as a transition from the neogrammarian program to the formalist and functionalist anti-psychological vision: this assimilation usually keeps silent about the continuity of psychological references of these both neogrammarian currents. This criticism of the German neogrammarian assertion was often made from some ideological points of view characteristic for the Russian context of this period but rather far or secondary in regard of the original neogrammarian trend (for example, criticism of the Darwinian model, the opposition between Slavophil and Occidentalist movements, materialist and idealist models in psychology, collectivist and individual factors within the sociological interpretation). This «pseudomorphosis» of German neogrammarian ideas in Russia has resulted in «psychologisation» of the Russian linguistics and in reinforcement of its ethnopsychological component; indeed, ehtnopsychology was conceived like the last universal and eclectic project of the German humanities of the 19th century.
Критика нео-грамматистов представляет собой «жанр дискурса» в русской лингвистической традиции, где она представляется по-прежнему актуальной. Эта критика обнаруживает то особое место, которое занимает нео-грамматический эффект в русской лингвистической традиции, стремившейся охарактеризовать это течение как переходное и незаконченное. Вот почему русские нео-грамматисты представлены в русской лингвистической историографии как переходный этап от нео-грамматистской программы к формалистскому функциональному подходу, несмотря на очевидность преемственности психологических соответствий этих двух течений. Критика эта объяснялась, в основном, идеологическими рамками, свойственными русскому контексту, например, критикой дарвинистской модели, противоборством славянофилов и западников, внутренним детерминизмом против детерминизма внешнего, идеологической сутью противопоставления «материализма» неврофизиологического подхода и «идеализма» психофизического дуализма, а также социологической сущностью противоположности между индивидуальной и коллективной сутью и т. д. Однако эти рамки были скорее чужды или второстепенны для нео-грамматистского явления у его истоков. Эта «псевдоморфоза» нео-грамматических идей в России происходит из различного прочтения и интерпретаций русскими нео-грамматистами трудов их немецких предшественников. Это научное заимствование в особенности способствовало «психологизации» русского языкознания, а также укреплению этнопсихологии, последнего крупного эклектичного проекта немецких гуманитарных наук в 19-ом веке.
Traduction en russe : Olga Cadars
Texte
Citer cet article
Référence papier
Sergeï Tchougounnikov, « L’effet « néo-grammairien » entre la Russie et l’Allemagne », Slavica Occitania, 30 | 2010, 115-142.
Référence électronique
Sergeï Tchougounnikov, « L’effet « néo-grammairien » entre la Russie et l’Allemagne », Slavica Occitania [En ligne], 30 | 2010, mis en ligne le 08 juin 2023, consulté le 19 avril 2024. URL : http://interfas.univ-tlse2.fr/slavicaoccitania/1374